Мятежные Провинции

Как пули били по бандосам, по Дону Корлеоне,
Русские морозы били по Наполеону.
Опалённая юность или брови, лохмотья губ.
Моя земля пропитана кровью на километры вглубь.
И глупо плакать, это все лишь выбит зуб.
Не выпуская из рук оружия, мы ставим сруб.
Мужчина груб, но его вежливость — упорство.
Война идёт, мы просто не покидаем пост свой.
Под навесом леса зарождалось пространство храма,
И белый голубь нисходил на воды Иордана.
И ни орда, и ни картавый слуга лукавого,
Не потопили нас, подавились, пока не схавали.
Но было всё. Пылают мои гавани.
И парни, не разгибаясь, собирают камни.
Беда идёт за нами по пятам, а мы петляем,
И в общем мало просто знать, что мы непотопляемы.
Шмаляй в него! Валяй! Так будет постоянно.
Накрытая поляна для Коляна и Толяна.
И он живёт, и ты не замечай изъяна,
Пока колени не перешибёт каноном покаянным.
Пока я жив — я буду строить дом на камне,
Предпочитая делать и добро и зло вот этими руками.
Ругай меня, хвали, если сможешь завали,
А если нет, то, с**а, с моего пути свали!
Километры бед, вслед световых лет,
Это мой бренд — путь сквозь свет.
Всем, кто не зассали, не проспали спарринг.
Держи, это тебе мои дары, мои удары, парень.
Не кодла и не шобла, не п**добратия.
Сплошной стеной мой стройный собор собратьев.
Соратники, Саграда и его солдаты.
В хип-хопе мы поднимаешь знамя Газавата.
Цвет православия, зелёное пламя Ислама,
Умытая местами и покрытая крестами
Моя земля, терзаема зверями жадно.
Не за зарплату, знай, обидно за державу!
Держи, кому цветочки, бериллы и опалы,
А нам зато заточки, самопалы.
Тут сила духа поднимала отмороженные руки.
Русская отвага. Курская дуга.
Этом мир хочет рвать на куски твоего друга,
Подругу опустить, пустить по кругу.
Эй, мужики, доставай дробовики,
Тренируйте руки, набивайте кулаки!
Нам не смириться! И пока сердце будет биться,
Рука будет косить эти лукавые огни столиц.
Родные лица, родимые станицы.
Всё те же мы — мятежные провинции.