Жили-жили-оба-на! Глядь — иные времена!
Мы тут слушали Бетховена давеча,
А как закончилась в бутылке «Посольская», Я поставил Александра Аркадьевича,
И обуяла меня грусть философская.
«Устарел он» — говорят мне товарищи —
«Мы уж строй сменили к чёртовой матери,
Личность есть, а культа нет — потрясающе!
Трали-вали, торжество демократии!
Шуршат лимузины, искрится вино,
Жратвы в магазинах, как грязи полно!
Текут инвестиции, крепится власть.
И даже в провинции есть, что украсть!
Живём в шоколаде, а что алчем рубля,
Так не корысти ради, а радости для!
Триумф креатива — апгрейдинг умов!
А главное пива сто двадцать сортов!
Перспективы — мать честна! -
Да, иные времена…"
А какая-нибудь бабка Кузьминична
Небеса коптит в деревне заброшенной
Под какой-нибудь Интой или Кинешмой
Расскажите ей про всё, про хорошее!
Это ей вы расскажите, ораторы,
Что свободу мы такую забацали —
Хочешь, деда выдвигай в губернаторы!
Хочешь, бизнес открывай с итальянцами!
А бабка всё плачет, что дурно живёт.
Какой неудачный попался народ!
Отсталая бабка привыкла к узде.
Ты ей о свободе, она — о еде.
Ты что же не петришь своей головой —
На всех не разделишь продукт валовой!
Зато в Центробанке накоплен резерв,
И скоро всем бабкам дадут по козе!
А за городом — заборы,
Те же строятся вожди.
Генералы, прокуроры,
Поп-кумиры и актёры.
Честный люд, нечестный люд —
Справно денежку куют.
Вроде жареным не пахнет,
Чёрный ворон не кружит
Олигарх над златом чахнет,
У метро алкаш лежит.
Складно врёт номенклатура —
Счастье, мол, не за горой.
А страна сидит, как дура,
И кивает головой
Кому бутик открыть, кому окоп отрыть.
А с Тверской страна не видна,
А кто плохо жил, будет плохо жить
Это всё они — времена…
В избе тикают с отдышкою ходики.
И давление за двести, подняться бы…
Но Кузьминична корпит в огородике,
Рвёт амброзию артрозными пальцами
Деду стопочку нальёт — пусть поправится, Сыпанёт пшена в курятник с наседками.
Аллохол глотнёт — и в Церкву отправится.
Захромает бодро вслед за соседками
Идут бабуленьки мелки, белоплаточны
Идут гуськом благодарить Творца
За желтизну пасхального яйца,
За голубую неба непорочность,
За пенсион свой — маленький, но прочный
Идут, крестясь от самого крыльца.
Мешает лишь один холецистит
Общаться с Богом. Ну, да Бог простит…
Значит, Галич устарел? Очень может быть.
Что не нравится? Да всё, вроде, нравится…
Да иные времена, но чем-то схожие…
А для Кузьминичны так вовсе без разницы.
Виноваты сами — дедушки, бабушки —
Слишком рано родились, жили в сирости.
Но дали льготы на проезд? Вот и ладушки.
Трали-вали, торжество справедливости.
Босан, босан, босана — сейчас не время — ВРЕМЕНА…
