Жестокий Роман

Заря, закат, меж ними длинный день.
 Их жизнь катилась как каток, с надрывным свистом,
 И как паром, тянулась по воде.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой…
 Одна конфорка на огромной кухне,
 Больное чадо в мокрых ползунках,
 Казалось, еще миг — и крыша рухнет,
 Ни радости, ни денег в кошельках.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой…
 Она терялась в голосах вселенной,
 Он тоже слышал голос, но другой.
 Вот так и жили скучно, постепенно,
 Вот так и умерли обычною зимой.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой…
 Никто не вспомнил, не заметил, не заплакал,
 Как будто их и не было нигде.
 Сын в Амстердаме новую заплату
 Себе пришил на джинсы в этот день.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой.
 Он музыкантом был, она — телефонисткой…